Густаво Мачадо, канал Orientação Marxista
В известной сцене из испанской литературы благородный Дон Кихот, охваченный безумием, сражается с ветряными мельницами, считая их воинами-великанами. Он — персонаж, который стремится изменить мир, заставляя его идти по-своему, и потому оказывается вовлеченным в один беспорядок за другим. Он изо всех сил пытается быть героем, но тщетно борется с ветром. Для Маркса реформисты подобны Дон Кихоту. В подготовительном тексте к «Капиталу», он описывает действия реформистов как донкихотские. Для Маркса попытка реформировать капитализм подобна удару кончиком ножа. Но что Маркс имел в виду под реформизмом?
Что такое реформизм?
Что характеризует реформизм, так это вера в то, что капитализм можно исправить. Убеждение в том, что капитализм не работает, потому что та или иная его часть вышла из строя. Достаточно было бы исправить то, что не так, и вся система функционировала бы рационально, слаженно и справедливо. В этом смысле реформисты начинают не с общества, какое оно есть, а с того, каким оно должно быть. Любопытно поэтому, что многие считают марксизм утопическим. Утопист – это вера в то, что капитализм можно реформировать, что его можно исправить. И мы это видим.
Очень интересным примером был влиятельный французский социалист Пьер-Жозеф Прудон. В 1848 году рабочий класс впервые вступил в прямую борьбу с буржуазией: началась революция 1848 года. Прудон держался в стороне от любой борьбы и презирал всех ее руководителей. Для него главным было реализовать свой проект реформ. Задумывая свой проект идеального общества, Прудон не тратил времени на протесты, баррикады и уличные бои в ходе революции. Он был избран депутатом и представил свой проект французскому парламенту в 1848 году. Этот проект был отвергнут 600 голосами против 2.
Его проект был следующим: заменить деньги на своего рода ваучер или бонус, который оплачивал бы час работы. Поэтому основной мерой было преобразование предприятий в рабочие кооперативы. Однако такие кооперативы будут продолжать производить товары и продавать их на рынке. Теперь рабочий будет одновременно работодателем и работником. Прудон хотел сохранить товар и избавиться от денег. Сохранить капитал, накопленный в компаниях, и покончить с капиталистом. Это возможно?
Капитализм как четко оформленная система
Все экономические работы Маркса, особенно «Капитал», стремятся продемонстрировать, что невозможно решить проблемы капитализма посредством реформ, как того хотел Прудон. Вопреки донкихотским характеристикам социалистов-утопистов и реформистов того времени, когда они стремились построить общество будущего посредством «реформы фондового рынка» [на фондовом рынке] или банка, выпускавшего срочные облигации, Маркс подчеркивает радикально противоречивые и потенциально взрывоопасные капиталистические общественные отношения. При этом он видел в этих отношениях условия, делающие возможным их преодоление. «Конкуренция порождает концентрацию капитала, монополий, корпораций», «частный обмен порождает глобальную торговлю, частная независимость порождает тотальную зависимость от так называемого мирового рынка», «разделение труда порождает агломерацию, координацию, кооперацию» и, прежде всего, «антитеза частных интересов порождает классовые интересы».
Маркс показывает, как каждая часть капитализма связана с другой. Эта система по своей природе иррациональная, противоречивая, репрессивная и, следовательно, неуправляемая. Давайте посмотрим!
Центром этой системы является производство, направленное на накопление богатства отдельными предприятиями. Предприятиями, находящимися в частной собственности. Не имеет значения, являются ли они кооперативами или контролируются одним капиталистом или несколькими. Внутри этих предприятий, как частной собственности, существует строгий контроль над деятельностью, функциями, графиками с целью производства как можно большего количества богатства и получения прибыли.
Если, с одной стороны, внутри предприятий всё строго контролируется, то с другой стороны, контроля над взаимоотношениями между предприятиями в обществе нет. Каждое предприятие производит товары для обмена на рынке, потребляемые покупателем, о котором с самого начала никто не знает, кто он такой. Поскольку на рынке все обменивается, возникает потребность в деньгах, которые позволяют сравнивать все это множество товаров. Как мы видим, если внутри предприятия все стандартизировано, разделено и регламентировано, то снаружи царит тотальная ненадежность: ничего точно предсказать невозможно. Будут ли продаваться автомобили, произведенные автопроизводителем? Найдёт ли минерал, добытый на рудниках, покупателей? Может быть да, а может быть и нет. Никто точно не знает, когда и где.
Среди этого неограниченного количества предприятий найдутся те, кто занимается производством товаров: это промышленный капитал. Здесь на помощь приходят производители автомобилей, обуви, продуктов питания и т. д. Но необходимо, чтобы товары оказались в руках отдельных потребителей, большинство из которых — рабочие. Именно поэтому существует коммерческий капитал, отвечающий за распределение товаров. Однако, поскольку контроль над всеми этими бесчисленными отношениями между предприятиями отсутствует, то создаются два института, чтобы создать минимальные условия для дальнейшего существования этой системы.
Первый — это банковский капитал, предоставляющий кредиты и займы под определенную процентную ставку; Кредит представляет собой особую форму приносящего проценты капитала. Значительная часть предприятий, составляющих промышленный капитал, нуждается в гигантских инвестициях. Промышленные мощности огромны, а система оборудования очень дорогая. Таким образом, банковский капитал должен обеспечивать капиталом все предприятия в форме кредитов, которые позволяют их бизнесу функционировать: это торговля деньгами. Поэтому противопоставление банковского капитала производительному капиталу абсурдно. Как указывает Маркс:
Развитие кредитного дела совершается как реакция против ростовщичества. Однако это отнюдь не следует понимать в том смысле, какой вкладывали сюда античные писатели, отцы церкви, Лютер или ранние социалисты. Это означает не более и не менее, как подчинение капитала, приносящего проценты, условиям и потребностям капиталистического способа производства. (Маркс, Капитал, Том 3).
Таким образом, кредитная система является необходимым требованием капиталистического способа производства, без которого воспроизводство системы в целом становится невозможным. По этой причине Маркс иронизирует по поводу предложенных Прудоном реформ, основанных на бесплатном кредите:
Пока продолжает существовать капиталистический способ производства, продолжает существовать как одна из его форм и капитал, приносящий проценты, образуя в действительности базис его кредитной системы. Лишь такой сенсационный писатель, как Прудон, который хотел сохранить товарное производство, уничтожив деньги, был способен создать несусветную фантазию дарового кредита [credit gratuit], эту мнимую реализацию мелкобуржуазных благопожеланий.
Сегодня, как мы знаем, большинство течений, верящих в возможность приручения капитализма, делают прямо противоположное: они сакрализуют производительный капитал и демонизируют банковский капитал, не осознавая существующей между ними связи.
Но главным институтом является Государство. Государство гарантирует денежный стандарт, такой как например доллар или другая валюта, который принимается продавцами и покупателями внутри страны. Чтобы регулировать конкуренцию между предприятиями, государство устанавливает минимальный рабочий день и минимальные права для каждого работника. Поскольку рабочая сила является товаром, который покупается и продается на рынке, борьба между рабочими и капиталистами определяет минимальный стандарт прав. Государство устанавливает этот стандарт для всех предприятий. Оно также определяет условия купли-продажи товаров у компаний в разных странах и таким образом ведет переговоры с другими государствами. Как видим, государство не может контролировать рынок, но устанавливает минимальные условия для его функционирования. Поэтому, чтобы капиталистическая экономика не сошла с рельсов, капиталисты могут с помощью государства сконцентрировать свои силы для устранения всех угроз этой системе. Поэтому существуют вооруженные силы, право, судьи и законы. Отсюда и постоянные изменения политических форм государства в соответствии с потребностями момента, чтобы гарантировать сохранение системы и паразитирующих на ней социальных классов.
В этом смысле нет ничего более противоположного марксистской концепции, чем идея преобразования общества путем овладения капиталистическим государством. В этом смысле Маркс говорит:
Юридические формы, в которых этиэкономическиесделкипроявляютсякакволевыедействия участников,каквыражения их общейволии как обязательства, квыполнению которых каждуюизсторонпринуждаетгосударство, — эти юридические формы, будучи только формами, не могут сами определить этого содержания сделок. Они только выражают его. Содержание это является справедливым, поскольку оно соответствует способу производства, адекватно ему. Оно несправедливо, посколькупротиворечитему.Рабствонаосновекапиталистического способа производства несправедливо; точно так же несправедлив и обман на качестве товара.
Как видно, критика буржуазного общества у Маркса основана не на моральном осуждении буржуазного общества, не на универсальной человеческой этике, основанной на вечных принципах справедливости. Прежде всего, предпосылки социалистических отношений производства появляются в самом буржуазном обществе. Если бы «мы не находили в [буржуазном] обществе, как оно есть, завуалированные материальные условия производства и соответствующие отношения обмена для бесклассового общества, то все попытки использовать его были бы донкихотством«.
Реформизм – это не меньшее зло
Таким образом, вся система направлена на то, чтобы гарантировать происхождение и источник всего богатства внутри предприятий. То есть владелец компании присваивает часть богатства, произведенного его работниками, и продолжает делать то же самое из года в год.
Таким образом, иллюзия реформаторов состоит в том, что они верят, что некоторые части этой системы могут измениться по своей природе и заставить всю систему функционировать по-другому. Что возможно, как думал Прудон, отменить деньги и сохранить товар. Покончить с капиталистами и поддерживать накопление капитала внутри предприятий.
Подобно Прудону, сегодня бесчисленные организации верят, что можно гуманизировать капитализм. То есть решать проблемы рабочего класса, не разрушая в целом систему, которая порождает те же самые проблемы. Некоторые, как Сиро Гомес в Бразилии, считают, что проблема лежит в банковском и финансовом капитале. Его программа защищает производительный и промышленный капитал от капитала, коммерциализирующего деньги. Другие полагают, что с помощью государства можно преобразовать общество и передать произведенное богатство беднейшим слоям населения, продвигая политику семейного потребления. Существует также националистическое направление, которое считает, что решение состоит в том, чтобы отдать предпочтение национальным, частным или государственным предприятиям перед иностранными. Как мы видим, у нас существует несколько типов реформизма.
Все эти реформистские программы могут быть даже правы в некоторой части своей критики той или иной конкретной проблемы. Однако когда реформисты пытаются разрушить систему, используя свои собственные механизмы, они поглощаются этой самой системой. Это происходит потому, что все эти части: товар, деньги, рабочие и капиталисты, промышленный и банковский капитал, само государство — сочленены друг с другом и являются частью одной и той же системы. Они проворачивают одни и те же шестерни. По этой причине Маркс боролся против националистических реформистов, таких как итальянец Мадзини, лидер объединения Италии в единое государство. Он также боролся против реформистов-синдикалистов, которые ограничивались руководящими принципами заработной платы и занятости в рамках капитализма и законов, установленных государством.
Но для Маркса главная проблема не только в том, что реформистские идеи ошибочны. Основная проблема в том, что эти идеи являются предметом споров внутри рабочих организаций. Реализация этих реформистских проектов приводит к деморализации, поскольку они бессильны достичь своих целей. Отсюда необходимость четкой программы, указывающей на разрушение капитализма и его государства и невозможность его реформирования. Поэтому реформизм не был для Маркса меньшим злом. Это были концепции, которые нужно было победить и разрушить внутри рабочих организаций.
Поэтому все его экономические работы не были написаны с исключительно теоретическим интересом. Его первая рукопись «Капитала» была написана именно в условиях европейского кризиса и возможности революции. В этом смысле Маркс сообщает Энгельсу: «Я работаю, как бешеный, ночи напролет над подытоживанием своих экономических исследований, чтобы до потопа иметь ясность по крайней мере в основных вопросах (потоп — это европейская революция, которую предвидел Маркс)». Почему Маркс хочет завершить исследование экономики в момент приближения революции? Ответ содержится в другом письме, отправленном его другу Йозефу Вейдемейеру, где он говорит следующее: обмен продуктами «частный». Ему нужен товар, но не деньги. Коммунизм должен прежде всего избавиться от этого ложного брата».
Таким образом, борьба Маркса против реформистов была борьбой против ложных братьев коммунизма. Ведь одних благих намерений недостаточно. Неправильный путь ведет движение к деморализации и поражению. Как говорит Маркс в «Капитале»: «благими намерениями дорога вымощена в ад». Необходима программа, направленная на разрушение капитализма, начиная с его основ. Если ее нет, то мы будем бороться с ветром.