В конце февраля альянс Путина-Асада начал долго подготавливавшееся «решающее» наступление на провинцию Идлиб, остающуюся в руках сирийской революции. Хотя в последние годы ход войны в Сирии развивался не в пользу восставших, режим Асада и Путин понимают, что пока Идлиб не взят, сирийская революция жива, и эта ситуация для них нетерпима. Именно этим объясняется их бешенство.
Но наступление альянса Путина-Асада на Идлиб, которому была уготована судьба разбомбленного и замученного блокадой Алеппо, было остановлено единством действий сирийской революции и турецкой армии. Это серьезное поражение контрреволюции в Сирии. Оно свидетельствует, что альянс Путин-Асада может быть побежден, и указывает путь как это может произойти: через единство действий и поставки революции оружия.
Новое варварство Путина и Асада
Бомбардировки Идлиба российской авиацией и наступление асадовской армии снова продемонстрировали всему миру варварство Путина и Асада в Сирии: за несколько дней их наступления свои дома покинули сотни тысяч человек. И это не удивительно. Как признал даже российский военный «эксперт» и ярый сторонник путинских войн Ходаренок, «Каких-либо дружеских чувств к законным сирийским властям значительная часть населения Идлиба отнюдь не испытывает. К сожалению, память о негативном опыте усмирения мятежных территорий сирийским руководством жива, поэтому при продвижении армии Асада население провинции в массовом порядке снимается и с насиженных мест и мест временного проживания». Нетрудно понять, какая реальность скрывается за этой обтекаемой формулировкой. Из довоенного населения Сирии в 22 млн человек контрреволюционный террор Путина и Асада заставил покинуть свои дома 13,5 млн (по данным ООН), то есть более половины, из которых одна половина — внутренние беженцы, другая бежала из страны.
Путин, Лавров, Шойгу говорят о «борьбе с террористами». В реальности вместе с Асадом путинский режим тактикой выжженной земли подавляет революцию сирийского народа — именно поэтому счет убитых идет на сотни тысяч, беженцев — на миллионы, а «мятежные» города, как Алеппо, оказались стерты с лица земли. И — шире — Путин пытается подавить всю народную революцию, охватившую арабский и мусульманский мир Ближнего Востока и Северной Африки и ставшую известной как арабская весна. Здесь, как и в Украине, путинский режим подтверждает свою роль бастиона контрреволюции международного уровня.
Международный потенциал сирийской революции
Однако наступление в Идлибе столкнулось с интересами турецкого правительства Эрдогана. Разумеется, турецкий президент не собирается защищать сирийский народ от Асада: именно поэтому он позволил Асаду-Путину взять Алеппо в 2016 году и не предоставлял необходимой помощи восставшим. Поэтому даже когда в феврале армия Асада захватывала в Идлибе село за селом, он долгое время ограничивался громкими заявлениями, уговаривая Асада и Путина остановиться; поэтому он подавлял курдов, боровшихся против Исламского Государства и Асада. Но Эрдоган, озабочен созданием «зоны безопасности» вдоль границы и возвращением в Сирию с территории Турции почти 4 миллионов беженцев (не желающих возвращаться под власть Асада). И вообще уже крепко ввязавшись, Эрдоган, демонстрирующий себя перед турецким населением «сильным лидером», не может уйти из Идлиба с видимым поражением, которое, скорее всего, привело бы к падению его правительства.
Как бы то ни было, принужденный противостоять наступлению Путина-Асада Эрдоган по факту оказался с революцией по одну сторону фронта. И эти противоречия между Эрдоганом и Путиным открыли возможность нанесения поражений контрреволюции Путина-Асада. Даже с ограниченным поступлением ключевых вооружений (как ПЗРК) от Турции и еще более ограниченным вступлением в войну ее армии наступление армии Асада было остановлено. Понятно, что сила измотанной армии Асада кроется лишь в слабом вооружении восставшего сирийского населения, на которое «геройски» и безнаказанно сбрасывает бомбы «славная российская армия».
Объективная сила турецкой армии и (в отличии от России) ее близость к театру военных действий показала, что Асаду-Путину может быть нанесено военное поражение, которое могло бы иметь огромные политические последствия: явное поражение Путина в Сирии, скорее всего, стало бы началом конца его режима. Этот режим подавляет народные восстания не только в Сирии. На руках Путина кровь народов Кавказа, Украины, Ливии и Судана. Режим Путина – это один из бастионов контрреволюции в мире. Его падение или даже ослабление усилило бы революционные движения во всем мире. И, разумеется, освободило бы самих российских трудящихся от авторитаризма, произвола и коррупции.
Так буржуазные противоречия между Путиным и Эрдоганом продемонстрировали сохраняющийся потенциал и международное значение сирийской революции.
Соглашение Путина и Эрдогана
Ни Эрдоган, ни Путин не хотели прямого вооруженного столкновения, даже когда оно фактически уже имело место. Вопрос не только и не столько в тесных экономических связях, а в том, что война России с Турцией прогулкой бы не показалась никому, и ни путинский режим, ни правительство Эрдогана, вероятнее всего, не пережили бы этого. Не говоря уже о том, что такая война вывела бы мировой политический порядок на новую ступень кризиса. Именно последним — а не уже привычным варварством Путина-Асада — были озабочены все правительства т. н. «демократических» государств, подталкивая Путина и Эрдогана как-нибудь договориться, в том числе соглашаясь на посредничество.
Подписанное 5 марта соглашение (предусматривающее прекращение боевых действий, создание зоны безопасности вдоль участка дороги М4 Латакия-Серакиб при совместном российско-турецком патрулировании и сохраняющее контроль Асада над захваченными при последнем наступлении районами), оба попытались продать как «достижение». Это действительно достижение в том смысле, что соглашение все-таки состоялось, хотя вынужденное и во многом проигрышное для обоих.
Путин с Асадом могли бы записать себе в достижения, что Эрдоган признал расширение контроля Асада над частью Идлиба. Однако эти куски территории едва ли могут перевесить главный факт: поражение их попытки окончательного разгрома революции. А это несет за собой затягивание ситуации и, соответственно, затягивание нахождения российской армии в Сирии с неясными перспективами.
Так же ради своей интервенции в Сирии в защиту диктатуры Асада Путин фактически поставил Россию на грань войны с Турцией. Это должно быть по достоинству оценено россиянами, у которых путинская интервенция в Сирии позитивных чувств сегодня и так не вызывает. А что должны думать простые трудящиеся мусульмане в России, когда «христианин» Путин при благословении патриарха вводит армию в исламскую страну подавлять и убивать мусульман?! Как дипломатично отметил уже помянутый пропутинский военный аналитик, «благородная с виду формулировка «мы сражаемся с международными террористами, чтобы они не пришли к нам» не выглядит… стройной и функционально законченной» (то есть выглядит и является ложью, причем не очень умной).
Эрдоган может записать себе остановку наступления Асада. Но ему нелегко оправдать «сдачу» Асаду ряда идлибских территорий, в том числе г. Серакиб (и вместе с ним контроля над дорогой М4 Латакия — Алеппо) и соглашательство с главными палачами революции в ситуации, когда сопротивление, безусловно, получило воодушевление от поражения наступления Путина-Асада и открывшимися возможностями.
Хуже всего для Путина и для Эрдогана тот факт, что их новое соглашение — лишь аналог сорвавшегося прежнего (заключенного в Астане в 2017 году). Глубинные причины сложившегося тупика не устранены. Поэтому новое соглашение отличается от прошлого лишь тем, что является его повторением, политически более неудобным для его подписавших и менее устойчивым, особенно в условиях, когда Эрдоган не контролирует полностью повстанцев в Идлибе. Уже отмечаются случаи неподчинения повстанцев соглашению, перекрытия магистрали и критика Путиным турецких властей за «невыполнение» Эрдоганом обязательства обуздать повстанцев.
Единство действий против Путина-Асада, вооружение, международная солидарность
Глубинная причина образовавшегося тупика между Эрдоганом и Путиным — сирийская революция. Помимо находящегося в трудном положении, но сохраняющегося сопротивления, есть факт, что хотя Асад контролирует большую часть территории Сирии, он не контролирует большинство населения, которое переместилось в провинцию Идлиб, Турцию, Ливан и т. д., поскольку не желает жить под Асадом. Оно настроено против диктатора и ненавидит его еще больше, чем в начале войны. И это одна из причин вмешательства Эрдогана в Идлиб.
Сложившаяся ситуация как никогда показала первейшую необходимость единства действий, в том числе с турецкой армией, против контрреволюционного альянса Путина-Асада, и в поддержке повстанцев необходимым оружием. События конца февраля — начала марта показали, что альянсу Путина-Асада можно наносить военные поражения. Совместные действия сирийцев любой этнической и религиозной принадлежности, курдов при использовании противоречий между разными правительствами и с поддержкой логистикой и ключевым вооружением (как зенитные системы) не оставили бы Асаду много шансов, даже прикрываемого российскими авиабомбами.
Несколько сбитых российских самолетов могли бы полностью изменить ситуацию, в том числе потому, что это отозвалось бы в России и могло бы стать началом конца путинского режима. В связи с этим ответственность за варварство Путина-Асада лежит и на «демократических» западных правительствах, которые на словах критикуют их действия, но годами отказываются помогать революции оружием, чтобы это варварство прекратить. Она лежит и на правительстве Эрдогана, который только ввиду опасного для него самого наступления Асада-Путина вынужденно дал повстанцам какое-то количество существенного вооружения. От этих правительств нужно требовать вооружения революции против диктатуры Асада в альянсе с Путиным.
Новость о поражении контрреволюции Асада-Путина в Идлибе должен услышать весь мир, все борцы за свободу. Это должно стать поводом для активизации солидарности с сирийской и всей арабской революцией, которую многие уже похоронили, но которая жива. Она находится в сложном положении и как никогда нуждается в активной поддержке.
Вся наша поддержка сирийской революции! За поражение контрреволюционного альянса Путина-Асада в Сирии!
Требовать от правительств поставить восставшему сирийскому народу оружие, чтобы покончить с кровавой диктатурой Асада под бомбами Путина!
Путин — вон из Сирии со своими бомбами и наемниками!
Примечание 1:
Локальное поражение Путина-Асада в Идлибе имеет значение для всей арабской революции. Одно из ее сражений разворачивается сегодня в Ливии. В этой стране генералу Хаффтару удалось консолидировать куски армии свергнутого диктатора Каддафи и подавить революцию на востоке. Сегодня при поддержке диктатур Саудовской Аравии, Египта, ОАЭ, французского правительства Макрона и режима Путина Хаффтар пытается взять Триполи и додавить революцию также в западной части страны, где еще сохраняются завоеванные революцией вооружение народа и демократические свободы при слабом правительстве Сарраджа. Последнее поддержано большинством европейских правительств, которые боятся еще большей дестабилизации и потока в их страны беженцев в случае военной развязки противостояния. Также Саррадж получает политическую и военную поддержку Эрдогана в обмен на выгодное Турции разграничение богатого нефтью и газом средиземноморского шельфа и облегчающее ей борьбу за восточный средиземноморский шельф (источник конфликтов с Грецией, Кипром и ЕС в целом). Также Эрдоган не заинтересован в консолидации «сильного лидера» в лице Хаффтара в регионе. Так турецкая армия в Ливии также оказалась противопоставлена российским наемникам ЧВК Вагнера аналогично ситуации в Сирии. Как и в Сирии, в этом противостоянии Турция оказалась с революцией по одну линию фронта против контрреволюции Хаффтара при поддержке Путина с другой стороны. И есть сведения, что после неудачи Асада-Путина в Идлибе и соглашения с Эрдоганом российские наемники в Ливии ушли с первой линии, что могло быть уступкой Путина, которому Сирия важнее. После этого Хаффтар получил ряд военных ударов.
Примечание 2:
Отдельная ответственность за трудности сирийской революции лежит на курдском руководстве — Рабочей партии Курдистана под руководством Оджалана. Курдский народ, не имеющий собственного государства и разделенный между Турцией, Сирией, Ираком и Ираном, принял участие в сирийской революции, в борьбе против режима Асада и Исламского Государства (ИГ). Но РПК сначала, с одной стороны, политически положилась на союз с США, а с другой, воюя против ИГ и Асада, проводила этнические зачистки арабов, препятствуя формированию столь необходимого для победы революции единства борьбы курдов и арабов против Асада. Затем РПК и вовсе заключила трусливый, позорный и в перспективе самоубийственный «пакт о ненападении» с Асадом. Такая позиция грозит обернуться для курдского народа только побоищем со стороны Асада и Эрдогана, когда у тех появится благоприятная для этого возможность. Как это может произойти уже показал своей недавней военной операцией против курдов сам Эрдоган.
Для Турции Курдистан играет ту же роль, что и Кавказ для России: чем сильнее подавлен курдский народ, чем сильнее турецкие трудящиеся заражены великотурецким и антикурдским шовинизмом, тем проще турецкой буржуазии угнетать их всех. А борьба курдов за самоопределение грозит обрушением всей пирамиды угнетения бывшей наследницы Османской империи.